С момента публикации ПИР-Центром предыдущего обзора ядерных рисков обстановка на европейском театре военно-политического противостояния, казалось бы, практически не изменилась. Обещанное грандиозное наступление в Донбассе, судя по всему, переоценили. В тупик зашла и инициированная Западом санкционная война, для продолжения которой в отсутствие новых беспрецедентных потрясений сложно сформировать консенсус. Кого-то столь ограниченная динамика вполне может устраивать: появились новые, пусть и промежуточные, но вполне понятные правила игры. Другие же смотрят на мнимое затишье с опаской – и многочисленные заверения о том, что всё хорошо или о том, что ничего особенного не происходит, лишь усиливают их внутреннюю тревогу, порождая устойчивое ощущение того, что теперь уж точно что-то случится.

Как мы уже констатировали пятого апреля, с момента перехода украинского конфликта в активную фазу в феврале 2022 г. в мире усилились опасения, связанные с риском применения ядерного оружия. Дискуссии вокруг ядерных рисков развиваются динамично, дополняются новыми мнениями и подходами. В сегодняшнем обзоре мы расскажем о наиболее важных и интересных материалах последних двух недель, раскрывающих эскалационный потенциал современной международной ситуации.

В последние недели и месяцы в СМИ и экспертно-аналитических кругах интенсифицировались дискуссии относительно рисков военно-политической эскалации, которая могла бы привести к ядерной войне. Безусловно, непосредственным поводом для подобных обсуждений стал переход в горячую фазу замороженного украинского конфликта. С одной стороны, страхи эпохи «холодной войны» вытекают из реальной динамики в коридорах власти – например, из принятого президентом России Владимиром Путиным решения привести силы сдерживания в «особый режим». С другой стороны, столь серьёзные опасения едва ли могут существовать в отрыве от более широкой картины. Для кого-то новый конфронтационный мир оказался до боли знакомым – по крайней мере, на первый взгляд – в результате чего формируются аналогии, например, с первой половиной 1980-ых годов. Для других реалии 2022 года, наоборот, стали шокирующими. Высокий уровень неопределённости может создавать впечатление, что главный принцип современной действительности заключён во фразе «Сгорел сарай – гори и хата». В таком случае и ядерная война перестаёт казаться чем-то невероятным.

30 марта состоялись переговоры министра иностранных дел России Сергея Лаврова с китайским коллегой Ван И. Стороны вполне традиционно заявили об укреплении стратегического партнёрства, осудили применение односторонних санкций, рассмотрели ситуацию в Афганистане, Центральной Азии и Украине. Заявлений с большой политической нагрузкой по итогам переговоров сделано не было.

10 и 12 января между Россией и США, а затем Россией и НАТО состоялись переговоры, посвящённые российским предложениям по гарантиям безопасности. Несмотря на отсутствие конкретных договорённостей, и в России, и на Западе отмечают важность прошедших встреч. Тревожно, однако, то, что выводы в разных столицах делают неодинаковые. Если задачей переговоров было формирование общего понимания существующих вызовов, то переговоры провалились: Москва, Брюссель и Вашингтон получили принципиально разные сигналы, подталкивающие их к взаимно неблагоприятным решениям.