На первый взгляд, способствует реализации договоренностей и международная обстановка. Сегодня Россия, по понятным причинам, менее настроена прислушиваться к рекомендациям Вашингтона, а Иран, значимость которого для Запада сильно возросла, в связи с событиями в Ираке, и поисками альтернатив российским углеводородам, получил большую свободу маневра. Кроме того, раньше Москве приходилось принимать во внимание угрозу американских санкций за нарушение нефтяного эмбарго.

Спустя почти восемь лет после подписания договора в Семипалатинске официальные ядерные державы юридически обязались уважать и соблюдать статус безъядерной зоны. Надо отметить, что на фоне других зон решение по Центральной Азии было принято достаточно быстро. Для сравнения, договор Раротонга, установивший безъядерную зону в южной части Тихого океана, был подписан в 1985 году, но протоколы к нему Соединенные Штаты не ратифицировали и по сей день.

Горячая новость Reuters, появившаяся в разгар переговорного процесса, оказалась очень похожа на просчитанный слив с иранской стороны ­– вызвать острую реакцию в Вашингтоне и Брюсселе, заставить западные страны усомниться (пусть даже на короткое время) в надежности их механизма принуждения и единстве шестерки, спутать новоприобретенным партнерам по диалогу карты. Все для того, чтобы оказать давление на Хельгу Шмидт и её команду переговорщиков и, тем самым, добиться преимущества для себя.

Возможно, главным выгодоприобретателем женевского соглашения окажется концепция многосторонней дипломатии, которую многие уже успели похоронить. Прорывные соглашения по Ирану и Сирии показывают, что широкий переговорный процесс остается в международных отношениях по меньшей мере действенной альтернативой применению силы.

Башар Асад не особенно заинтересован вводить инспекторов в заблуждение: на данные момент химическое оружие для сирийского лидера представляет скорее обузу, чем ценность. Применить его на поле боя уже вряд ли получится. А в случае, если ООН, США и Россия подтвердят, что все химическое оружие в Сирии поставлено под контроль, повстанцы уже не смогут использовать  этот повод для вмешательства третьих стран в конфликт