Начавшиеся в пятницу в Иране крупномасштабные акции протеста против повышения цен на бензин стали для многих профильных экспертов тестом Роршаха — каждый увидел в них то, что хотел увидеть. Противники Исламской Республики традиционно объявили их симптомами скорого падения режима, сторонники — преуменьшали их значение.

Заменить его, например, как некоторые предлагают, Рухани, невозможно в силу исторических причин, просто потому, что последний не стоял рядом с Хомейни, дружески держа руку на его плече. Более того, если задуматься о предстоящих выборах, то фактор непредсказуемости в примерно понятной расстановке сил каждых четырех лет с момента революции и до сегодняшнего дня сильно возрастет, по крайней мере, пока система не придет в новое равновесие.

Конфликт в Сирии и Ираке выявил несколько новых стратегических военно-силовых векторов в глобальном развитии, которые, вероятно, потребуют серьезного внимания уже в ближайшей перспективе. 

Трагический и геополитически опасный эпизод с уничтожением российского самолета в небе над Сирией турецким истребителем стал внезапным, но одновременно и ожидаемым итогом ухудшения российско-турецких отношений. Утверждать, что произошедшее — случайность или, как говорится, эксцесс исполнителя было бы верхом наивности.

Переговоры будут продолжены, Владимир Путин дипломатично заметил, что «специалисты обеих стран завершают проработку практических аспектов сооружения этой станции», а губернатор египетской провинции Марса Матрух генерал Аля Абу Зейд заявил, что памятный камень в фундамент будущей атомной станции будет заложен уже в октябре. В случае реализации проекта в Египте будет построена АЭС, которая станет символом нового сближения Москвы и Каира, с четырьмя энергоблоками по 1200 МВт каждый она в два раза превзойдет по мощности Асуанскую ГЭС.