Четвертая Глобальная конференция по киберпространству, состоявшаяся в Гааге, Нидерланды, 16-17 апреля 2015 года, оставила двоякое ощущение. Голландское правительство, очевидно, приложило большие усилия, чтобы вынести на ее повестку дня самые актуальные вопросы кибербезопасности, расширив включенность в диалог заинтересованных сторон и пригласив к участию представителей гражданского сообщества. При этом, однако многие участники GCCS покинули Гаагу «с чувством недосказанности».

По ряду позиций, изложенных в документе, Москва выглядит заинтересованной больше, чем Пекин. Это, в частности, касается параграфа о интернационализации и демократизации управления Интернетом, в котором зашифрован официальный российский подход - добиваться передачи управления ключевыми техническими бизнес-процессами, такими как функции IANA и VeriSign в части поддержания глобальной системы DNS, под юрисдикцию международных структур - в частности, Международного союза электросвязи. 

На первый взгляд, указанный в заголовке маршрут совершенно фантастичен - зачем ехать из Бразилии в Аргентину через Европу и затем Азию, если у этих стран есть достаточно протяженная общая граница, да и свободу судоходства по Атлантике никто не отменял. Однако все становится на свои места, если этот маршрут рассматриваться не  в смысле географической точности, а в ракурсе последних событий в сфере глобального управления интернетом.

Предлагаемый Дилмой Руссефф механизм управления интернетом должен обладать рычагами воздействия на государства и их разведывательные службы. В русле этой логики ООН или одно из ее специализированных агентств должны иметь возможность влияния, например, на деятельность американского АНБ. Это фантастика. Так же как и идея о том, что путем совершенствования международных норм обеспечения защиты частной жизни можно решить проблему милитаризации киберпространства и обезопасить сетевые коммуникации госслужащих от иностранных разведок.

В сегодняшней ситуации соблазн решать международные проблемы силовым давлением в киберпространстве может отнюдь не ограничиваться китайско-американскими и ирано-американскими проблемами. Программы по развитию кибервооружений в той или иной мере реализуют уже более 50 государств, и эта цифра будет только расти. Мировые державы осознают опасность новой гоббсианской «кибервойны всех против всех» и стремятся превентивно договариваться друг с другом – если не о запрете киберконфликтов, то о правилах их ведения и взаимном предупреждении о киберинцидентах.