Существует и пессимистичное толкование: решение Владимира Путина о роспуске межведомственной группы по сотрудничеству с НАТО по проблематике ПРО - свидетельство его разочарования в перспективах достижения сколь-либо приемлемой договоренности с США по ПРО и принятие принципиального решения о наращивании собственных противоракетных возможностей в рамках выполнения планов развития воздушно-космической обороны России при одновременном свертывании любых возможных консультаций с Вашингтоном по дальнейшему сокращению ядерного оружия.

Предугадать, когда в Пекине сочтут, что китайский военный потенциал достаточно силен, чтобы в случае необходимости подкрепить территориальные претензии силой, невозможно. Но игнорировать такую перспективу как в Юго-восточной Азии, так и в отношении России было бы верхом близорукости. Если китайская экономическая, политическая и, не исключено, военная экспансия является, пусть, не неизбежной, но, по крайней мере, весьма вероятной перспективой, то политика США в АТР определяется задачей сдерживания Китая.

Ситуация осложняется тем, что, возможно, уже имеются какие-то неформальные договоренности между  монархиями Персидского залива и Израилем, которые сделали ставку на блокирование Ирана и, таким образом, вывод проиранской Сирии, ассадовской Сирии из игры под любыми предлогами, будь то химоружие, гуманитарные аспекты, нарушения прав человека или что-то ещё.

Главная уязвимость плана Лаврова и Керри, наверное, историческая память и вопросы гарантии ненападения со стороны Соединенных Штатов, их союзников, против государства и правительства, которое принимает на себя обязательство по уничтожению собственных запасов химического оружия. Таким образом, эта договоренность настолько же потенциально беспрецедентна, как реально и хрупкая.

На российском направлении нынешняя американская стратегия, судя по всему, предполагает поиск и установление ограниченного партнерства по международным проблемам, где, как полагают в демократической администрации, интересы двух государств либо совпадают, либо могут совпасть. Иногда эту политику называют «новой перезагрузкой», имея в виду, что она должна вывести российско-американские отношения из тупика, в котором они оказались к середине 2012 года. В связи с этим встают несколько вопросов: какие цели ставят перед собой США в отношениях с Россией? Насколько далеко они готовы зайти в поисках компромисса с Москвой? И какова может быть реакция последней?