«Не похоже, чтобы денонсация соглашения по ядерной программе Ирана была приоритетом нового президента США. От человека, заявлявшего о готовности при личной встрече отговорить от обладания ядерным оружием Ким Чен Ына, скорее, стоит ожидать попытки выторговать у Тегерана более выгодные условия соглашения. Проблема в том, что ни президент Ирана Хасан Роухани, готовящийся к переизбранию в мае 2017 г., ни Верховный лидер страны, уверенный, что США и так получили слишком много, ни на какие дополнительные уступки не пойдут», – директор программы ПИР-Центра «Россия и ядерное нераспространение» Андрей Баклицкий.

«За два с половиной года пребывания на посту президента Хасан Роухани решил главную проблему, доставшуюся ему в наследство от Махмуда Ахмадинежада, — снял все вопросы, касающиеся ядерного досье Исламской Республики Иран, и наиболее болезненные санкции, введенные в отношении его страны. Из трех блоков предвыборных обещаний президента за этот промежуток времени наибольшие результаты достигнуты в области экономики», — Адлан Маргоев, консультант ПИР-Центра.

«На данный момент реализация соглашения по иранской ядерной программе идет достаточно хорошо. Ключевым вопросом сейчас является выполнение соглашения в части снятия санкций. Поскольку доступ Ирана к финансовой системе США по-прежнему ограничен на основании неядерных санкций, сохраняется неопределенность в отношении иранских долларовых счетов «размороженных» в рамках соглашения», – директор программы ПИР-Центра «Россия и ядерное нераспространение» Андрей Баклицкий.

«Разбавление плутония инертным разбавителем оставляет путь возврата его в оружейное состояние. Такой подход американской стороны поневоле вызывает вопрос, что же является главной целью Соглашения с американской точки зрения: Первый по-настоящему крупный шаг к ядерному разоружению в соответствии со статьёй VI ДНЯО? Или предотвращение угрозы ядерного терроризма, что активно обсуждается сторонниками «разбавления»? С российской точки зрения первая задача имеет более важное значение с точки зрения глобальной безопасности. Вторая задача, безусловно очень важна, но она требует другого подхода к её решению», – директор Аналитического центра по нераспространению Геннадий Пшакин.

«Осуществляя ракетные запуски, Иран не нарушает никаких взятых на себя обязательств или норм международного права. Резолюция 1929, запрещавшая Тегерану ракетные пуски, перестала действовать в январе 2016 г., новая резолюция 2231 только "призывает" Иран воздержаться от пусков, что не является юридически обязывающим, в СВПД вопросы ракетных пусков вообще не рассматриваются», — Андрей Баклицкий, директор программы ПИР-Центра «Россия и ядерное нераспространение».

«У каждого созыва иранского парламента – свои отличительные черты, но в том, что касается ключевых внешнеполитических вопросов, главным принципом является преемственность. Избрание нового парламента, как и любого нового руководства, откроет возможности для перемен, но в целом Иран продолжит двигаться текущим курсом. Население страны довольно проводимой внешней политикой, особенно ее региональным измерением, которое развивается достаточно успешно», – профессор Тегеранского университета Сайед Мухаммед Моранди.

«В Сирии мы наблюдали попытки как минимум двух новых центров силы — Турции и Саудовской Аравии — решить свои геополитические задачи с помощью силовых инструментов. Впоследствии свои геополитические амбиции на сирийской площадке стал проявлять и Иран. Активизация центров силы является феноменом, который выходит далеко за рамки большого Ближнего Востока. Подобную же политику — естественно, с учетом имеющихся возможностей и реальных условий — проводят и другие страны: Польша, Индия, Бразилия, Иран, а в недалекой перспективе при условии стабилизации экономической ситуации вероятно начнут проводить Индонезия и Египет», — Дмитрий Евстафьев, член Совета ПИР-Центра.

Новые технологии и их воздействие на международную безопасность, регулирование военной космической деятельности, источники финансирования терроризма, применение международного гуманитарного права в киберконфликтах – эти и другие темы на страницах нового номера Индекса Безопасности рассматривают эксперты ПИР-Центра и ведущие специалисты.

«Мне радостно, что сегодня я передаю эстафету новой команде, которая делала этот номер и уже готовит следующие. Команде, которая частью выросла в пировских стенах, а частью – совсем свежая. Во главе этой команды стоит Ольга Мостинская – новый главный редактор Индекса Безопасности, которую я с искренним удовольствием сегодня представляю читателям и которой я желаю постоянного творческого драйва и постоянного яркого диалога с нашими замечательными авторами и нашими требовательными (что замечательно!) читателями», – член редакционной коллегии журнала «Индекс Безопасности» Владимир Орлов.

«Что касается возможных разменов или сделок по вопросам, не относящимся непосредственно к иранским переговорам, то мой ответ будет отрицательным. Ничего подобного Соединенные Штаты нам не предлагали. Более того, я не думаю, что они, в принципе могут что-то подобное предлагать, а мы, в принципе, можем что-то подобное рассматривать», – заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков.